Об Одессе, саранче и продовольственном кризисе

Одесситы, вероятно, удивятся, но сегодня, 13 мая, в Риме начала работу Международная конференция ФАО, посвященная обеспечению продовольственной безопасности в мире и роли… насекомых в ликвидации голода на планете.
В конференции примут участие около 400 делегатов из 100 стран мира. Им будет представлен новый доклад Продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединенных Наций (ФАО) о съедобных насекомых.
По данным ФАО, съедобными для человека являются около 1400 видов насекомых, которых едят в 36 африканских, 29 азиатских и 23 странах Северной и Южной Америки. В одних странах насекомых употребляют в пищу в чрезвычайных ситуациях, а в других — в виде деликатесов и включают в свой ежедневный рацион.
По мнению экспертов ФАО, насекомые могут быть отличным источником белков и витаминов. В жуках, кузнечиках и бабочках содержится столько же белка, сколько, например, в мясе или рыбе. А личинки содержат важные витамины и минералы.
В целом, насекомые входят в традиционный рацион почти двух миллиардов человек.

Как тут не вспомнить знаменитый рапорт А.С.Пушкина генерал-губернатору Новороссийского края графу М.С.Воронцову о своей командировке по изучению нашествия саранчи на поля Причерноморья.

Вот как данный курьез описывает сам граф Воронцов в письме к своему приятелю Антону Фонтону:

«Полковник явился ко мне с докладом крайне возмущенный и показал мне рапорт Пушкина о своей командировке. Мой милый Фонтон, Вы никогда не угадаете, что там было.

Стихи, рапорт в стихах!

Пушкин писал:

Саранча летела, летела
 И села.
Сидела, сидела, все съела
 И вновь улетела.

Полковник метал гром и молнию и начал говорить мне о дисциплине и попрании законов. Я знал, что он Пушкина терпеть не мог и пользовался случаем. Он совсем пересолил и начал уже мне указывать, что мне делать следует…

Принесите мне закон, который запрещает подавать рапорты в стихах, — осадил я его. Кажется, такого нет. Князь Суворов Италийский, граф Рымникский, отправил не наместнику, а самой императрице рапорт в стихах: «Слава Богу, слава Вам, Туртукай взят и я там».

Когда удивленный полковник вышел, я начал думать, что же сделать с Пушкиным. Конечно, полковник был глубоко прав. Подобные стихи и такое легкомысленное отношение к порученному делу недопустимы. Меня возмутила только та радость, с которою полковник рыл яму своему недругу. И вот я решил на другой день утром вызвать Пушкина, распечь или, вернее, пристыдить его и посадить под арест. Но ничего из этого не вышло. Вечером начал я читать другие отчеты по саранче. На этот раз серьезные, подробные и длинные-предлинные. Тут и планы, и таблицы, и вычисления. Осилил я один страниц в 30 и задумался: какой вывод? «Сидела, сидела, все съела и вновь улетела»… Другого вывода сделать я не мог. Прочел вторую записку и опять то же? Все съела и вновь улетела… Мне стало смешно, и гнев мои на Пушкина утих. По крайней мере, он пощадил мое время. Действительно, наши средства борьбы с этим бичом еще слишком первобытны. Понял ли он это, или просто совпадение? Три дня я не мог избавиться от этой глупости. Начнешь заниматься, а в ушах все время: «Летела, летела, все съела, вновь улетела». Положительно хорошо делают, что не пишут рапорты в стихах… Пушкина я не вызывал, но поручил Раевскому (кажется так) усовестить его (намылить ему шею). Из всего мною сказанного ясно, что место Пушкина не в Одессе и что всякий другой город, исключая, конечно, Кишинев, окажется более для него подходящим. Вот и прошу я Вас, мой дорогой Фонтон, еще раз проявить во всем блеске Ваши дипломатические способности и указать мне, во-первых, кому написать, и во-вторых, как написать, чтобы не повредить Пушкину. Мне не хочется жаловаться на Пушкина, но нужно изобразить дело так, что помимо его все в Одессе таково, что может оказаться гибельным для его таланта.»

фото: bigpicture.ru